2019 год ознаменовался революционными переменами на рынке предметов искусства и коллекционирования. Благодаря токенизации владельцем знаменитого произведения искусства теперь может стать не только топ-коллекционер, но и представитель среднего класса
Прошедший год на арт-рынке можно по праву назвать переходным: он готовил почву серьезным процессам, которые — и об этом уже можно говорить с определенностью — точно будут в 2020-м. Прежде всего речь о прозрачности арт-рынка и в каком-то смысле об изменениях ключевых принципов, по которым его экосистема долгое время существовала. В 2019-м борьба с отмыванием денег на рынке искусства и предметов коллекционирования стала глобальным трендом, в 2020-м он наберет обороты. С начала года вступают в силу изменения законодательства ЕС по борьбе с отмыванием денег, распространяющие его влияние на торговлю искусством (речь о так называемой пятой антиотмывочной директиве — The Fifth Anti-Money Laundering Directive, 5AMLD). Цель — борьба с финансовыми преступлениями, инновационными схемами отмывания денег и возможным финансированием терроризма. На практике нововведения означают следующее: все участники торговли произведениями искусства подпадают под те же правила, что и банки, бухгалтеры и юристы. Аукционные дома, дилеры и галереи должны будут проводить самостоятельную проверку каждой из сторон сделки с произведением искусства и выявлять конечного бенефициара каждой транзакции, а также проверять, уплачены ли налоги со сделок.
Можно охарактеризовать эти перемены как революционные. И хотя движение к прозрачности носит принудительный характер и не всеми приветствуется, эти нововведения, несомненно, здоровая и позитивная тенденция: консервативной арт-индустрии очень не хватало открытости, к которой постепенно идет весь мир. К слову, первый шаг к транспарентности был сделан не вчера: мы это наблюдали несколькими десятилетиями раньше, когда разгорался конфликт между закрытым, кулуарным галерейным бизнесом и развитием публичных, аукционных продаж. Так и события, которые ждут нас в 2020-м, должны снова изменить старейшую индустрию.
В целом 2019 год был отмечен рядом разнонаправленных тенденций. Цифры противоречивые; с одной стороны, многомиллионные продажи и громкие рекорды — вспомним великолепного Моне, ушедшего с молотка за $110,7 млн в мае (картина из серии «Стога сена»), или майскую же продажу скульптуры Кунса за $91,1 млн (рекорд для работы ныне живущего художника), или совсем недавний сенсационный результат торгов в Женеве, когда наручные часы Patek Philippe были куплены за $31 млн. Уровень благосостояния в мире растет: по оценкам Knight Frank, общая стоимость предметов искусства и коллекционирования, сосредоточенных в руках «ультрахайнетов», превышает $1,74 трлн и при сохранении этой тенденции к 2023 году составит примерно $2,125 трлн. С другой стороны, по сравнению с пиковыми значениями 2018-го (когда оборот арт-рынка составил $67,4 млрд) в 2019-м рост основных показателей ощутимо замедлился. Однако отдельные сегменты рынка чувствуют себя неплохо.
Осенью 2019-го нового уровня достиг сегмент современного искусства, в частности выручка Christie’s по гонконгским торгам Contemporary Art составила 1,06 млрд гонконгских долларов — это рекорд за всю историю подобных торгов в Гонконге. Тем не менее основными индикаторами трендов остаются торги в Лондоне и Нью-Йорке, а там неделя современного искусства прошла далеко не так оптимистично, как в Гонконге. Согласно отчетам большой аукционной тройки (Sotheby’s, Christie’s и Phillips), в Нью-Йорке суммарная выручка ноябрьской недели современного искусства оказалась на 31,5% меньше, чем аналогичный показатель ноября 2018-го, и на 31% меньше выручки майских торгов. Это самый низкий объем продаж с ноября 2011 года.
Однако специалисты не видят повода для паники. По мнению экспертов, мы имеем дело не со снижением покупательской активности, а скорее с изменением фокуса внимания покупателя: продажи лотов ценой от $10 млн до $100 млн упали, но число проданных предметов в ценовом диапазоне от $1 млн до $10 млн заметно выросло. И это, несомненно, позитивная тенденция: происходящее позволит выводить на рынок больше новых имен и даст возможность поучаствовать в торгах новым игрокам. Всего в трех домах за неделю было продано около 1800 лотов, а процент проданного составил уверенные 89–95% лотов в каждом из аукционов. Несмотря на скромные результаты осени, суммарная выручка весенних и осенних торгов Christie’s и Sotheby’s в Лондоне и Нью-Йорке осталась примерно на уровне 2018-го и составила примерно $2,5 млрд.
Похожим образом ситуация складывается и для рынка импрессионистов. Вечерние торги ноябрьской недели Impressionist & Modern Art в Нью-Йорке принесли суммарно всего $341,24 млн, что на 33,2% ниже прошлогодних цифр. Общий результат весенних и осенних недель импрессионистов Christie’s и Sotheby’s в 2019 году составил чуть более $1,8 млрд, что почти на 20% ниже показателей 2018-го. Но опять же, судя по количеству продаж в верхнем сегменте рынка, можно говорить, что проблема не в отсутствии интереса со стороны покупателей, а скорее в дефиците предложений. Многие игроки явно решили переждать геополитическую турбулентность и выйти на рынок с предложениями-блокбастерами, когда ситуация стабилизируется.
2019 год ознаменовался революционными переменами на рынке предметов искусства и коллекционирования. Благодаря токенизации владельцем знаменитого произведения искусства теперь может стать не только топ-коллекционер, но и представитель среднего класса
Прошедший год на арт-рынке можно по праву назвать переходным: он готовил почву серьезным процессам, которые — и об этом уже можно говорить с определенностью — точно будут в 2020-м. Прежде всего речь о прозрачности арт-рынка и в каком-то смысле об изменениях ключевых принципов, по которым его экосистема долгое время существовала. В 2019-м борьба с отмыванием денег на рынке искусства и предметов коллекционирования стала глобальным трендом, в 2020-м он наберет обороты. С начала года вступают в силу изменения законодательства ЕС по борьбе с отмыванием денег, распространяющие его влияние на торговлю искусством (речь о так называемой пятой антиотмывочной директиве — The Fifth Anti-Money Laundering Directive, 5AMLD). Цель — борьба с финансовыми преступлениями, инновационными схемами отмывания денег и возможным финансированием терроризма. На практике нововведения означают следующее: все участники торговли произведениями искусства подпадают под те же правила, что и банки, бухгалтеры и юристы. Аукционные дома, дилеры и галереи должны будут проводить самостоятельную проверку каждой из сторон сделки с произведением искусства и выявлять конечного бенефициара каждой транзакции, а также проверять, уплачены ли налоги со сделок.
Можно охарактеризовать эти перемены как революционные. И хотя движение к прозрачности носит принудительный характер и не всеми приветствуется, эти нововведения, несомненно, здоровая и позитивная тенденция: консервативной арт-индустрии очень не хватало открытости, к которой постепенно идет весь мир. К слову, первый шаг к транспарентности был сделан не вчера: мы это наблюдали несколькими десятилетиями раньше, когда разгорался конфликт между закрытым, кулуарным галерейным бизнесом и развитием публичных, аукционных продаж. Так и события, которые ждут нас в 2020-м, должны снова изменить старейшую индустрию.
В целом 2019 год был отмечен рядом разнонаправленных тенденций. Цифры противоречивые; с одной стороны, многомиллионные продажи и громкие рекорды — вспомним великолепного Моне, ушедшего с молотка за $110,7 млн в мае (картина из серии «Стога сена»), или майскую же продажу скульптуры Кунса за $91,1 млн (рекорд для работы ныне живущего художника), или совсем недавний сенсационный результат торгов в Женеве, когда наручные часы Patek Philippe были куплены за $31 млн. Уровень благосостояния в мире растет: по оценкам Knight Frank, общая стоимость предметов искусства и коллекционирования, сосредоточенных в руках «ультрахайнетов», превышает $1,74 трлн и при сохранении этой тенденции к 2023 году составит примерно $2,125 трлн. С другой стороны, по сравнению с пиковыми значениями 2018-го (когда оборот арт-рынка составил $67,4 млрд) в 2019-м рост основных показателей ощутимо замедлился. Однако отдельные сегменты рынка чувствуют себя неплохо.
Осенью 2019-го нового уровня достиг сегмент современного искусства, в частности выручка Christie’s по гонконгским торгам Contemporary Art составила 1,06 млрд гонконгских долларов — это рекорд за всю историю подобных торгов в Гонконге. Тем не менее основными индикаторами трендов остаются торги в Лондоне и Нью-Йорке, а там неделя современного искусства прошла далеко не так оптимистично, как в Гонконге. Согласно отчетам большой аукционной тройки (Sotheby’s, Christie’s и Phillips), в Нью-Йорке суммарная выручка ноябрьской недели современного искусства оказалась на 31,5% меньше, чем аналогичный показатель ноября 2018-го, и на 31% меньше выручки майских торгов. Это самый низкий объем продаж с ноября 2011 года.
Однако специалисты не видят повода для паники. По мнению экспертов, мы имеем дело не со снижением покупательской активности, а скорее с изменением фокуса внимания покупателя: продажи лотов ценой от $10 млн до $100 млн упали, но число проданных предметов в ценовом диапазоне от $1 млн до $10 млн заметно выросло. И это, несомненно, позитивная тенденция: происходящее позволит выводить на рынок больше новых имен и даст возможность поучаствовать в торгах новым игрокам. Всего в трех домах за неделю было продано около 1800 лотов, а процент проданного составил уверенные 89–95% лотов в каждом из аукционов. Несмотря на скромные результаты осени, суммарная выручка весенних и осенних торгов Christie’s и Sotheby’s в Лондоне и Нью-Йорке осталась примерно на уровне 2018-го и составила примерно $2,5 млрд.
Похожим образом ситуация складывается и для рынка импрессионистов. Вечерние торги ноябрьской недели Impressionist & Modern Art в Нью-Йорке принесли суммарно всего $341,24 млн, что на 33,2% ниже прошлогодних цифр. Общий результат весенних и осенних недель импрессионистов Christie’s и Sotheby’s в 2019 году составил чуть более $1,8 млрд, что почти на 20% ниже показателей 2018-го. Но опять же, судя по количеству продаж в верхнем сегменте рынка, можно говорить, что проблема не в отсутствии интереса со стороны покупателей, а скорее в дефиците предложений. Многие игроки явно решили переждать геополитическую турбулентность и выйти на рынок с предложениями-блокбастерами, когда ситуация стабилизируется.