Принудительное взыскание долгов в национальный публичный бюджет не часто попадает в фокус общественного внимания. Возможно, поэтому в этом вопросе накопилось множество несоответствий и проблем, влияющих на его результаты.
В недавно опубликованном отчете Счетной палаты об аудите соответствия процедур принудительного взыскания долгов ГНС и Таможенной службе отмечается: «За 2014-2016 годы средний уровень реализации исполнительных документов, относящихся к национальному публичному бюджету, составил 20,6%, или 177,7 млн леев».
Не менее важно, на наш взгляд, воздействие несовершенства процедур принудительного взыскания долгов на деятельность самих предприятий, передает экономическое обозрение logos.press.md.
Статья 194 НК определяет четыре способа принудительного исполнения налоговых обязательств перед НПБ. Аудиторы СП констатировали: от взыскания средств с банковских счетов должников за анализируемый период в бюджет поступило 1844,3 млн леев или 78,9% от общей суммы. Далее следуют средства, изъятые из кассы плательщика, – 9,8% или 228,2 млн леев. Стоимость имущества, арестованного и впоследствии возвращенного после добровольной оплаты должником недоимки, составила 168,7 млн леев (7,2%), плюс 10,4 млн леев – от продажи арестованного имущества. Средства, поступившие со счетов дебиторов должников, – 3,6% или 83,8 млн леев.
Снятие сумм задолженностей со счетов предприятия – основная процедура принудительного взыскания долгов в Молдове. Специалисты ГНС объясняют: она наиболее проста и эффективна, и главное, менее всего отражается на деятельности компании. В целом это так, но для небольшой и неокрепшей компании такая процедура априори болезненна, замечают эксперты.
По их мнению, блокирование банковских счетов и перевод средств компании для покрытия долгов перед национальным публичным бюджетом без соответствующего судебного решения пагубно сказывается на бизнес-среде. Такие действия оправданы только в случае, если есть доказательства злого умысла, преднамеренных действий, и вина предприятия не оспаривается.
«Если же вопрос касается разночтений налогового законодательства, на мой взгляд, вина предприятия сначала должна быть доказана в суде. В то же время, необходим механизм, позволяющий госбюджету получить неуплаченные налоги и сборы без остановки деятельности предприятия. Вероятность получения денежных средств намного выше, если предприятие сможет оплатить задолженность в рассрочку, чем, если оно войдет в процедуру ликвидации», - считает Владимир Мельник, аудитор компании ATAConsult.
Кроме блокирования счетов без судебного решения или результатов опротестования налогоплательщиком актов проверки, претензии экспертов касаются несовершенства самой процедуры. Например, у предприятий, располагающих подразделениями по всей республике, нередко образуются переплаты по одному подразделению и недоимки - по другому. Налоговики сразу выставляют инкассовое поручение по этой сумме. Раньше в подобных случаях даже блокировались счета предприятия. Налоговики должны более детально анализировать эти ситуации, так как инкассовое поручение может сорвать запланированную предприятием сделку или валютный платеж, говорят специалисты.
Аналогичны действия налоговой службы и в случае, если у предприятия по многим налогам зафиксированы переплаты, а по одному, из-за т.н. «человеческого фактора», - задолженность. И здесь необходимо анализировать ситуацию. Недоимка по одному из налогов, как правило, не связана со злым умыслом, поэтому лучше не подвергать опасности деятельность предприятия.
Нередко предприятие самостоятельно 25-26 числа месяца покрывает задолженность. Несмотря на это, налоговики снимают с его банковского счета такую же сумму. Они просто не видят оплату и не связываются с предприятием для выяснения причин недоимки. «Когда мы обратились с просьбой вернуть изъятую сумму, оказалось, что, согласно существующей процедуре, без налоговой проверки этого сделать нельзя. В результате ситуация подорвала текущую деятельность предприятия, так как ему на определенный период не хватало оборотных средств», - рассказывает о конкретном случае один из аудиторов.
Еще менее совершенна процедура взыскания долгов через арест и продажу имущества должника. Нередко под арест попадают объекты имущества на суммы, значительно превышающие задолженность. Или арестованное имущество долгое время находится на хранении из-за невозможности его продать. В отчете СП приводится пример хранения кишиневским предпринимателем 18 кг золота в течение многих лет по причине отсутствия его оценки. Это слишком дорогостоящая процедура. Оценка в системе взыскания долгов через арест и продажу имущества – самое «узкое» место из-за того, что чаще всего выбираются оценщики не посредством конкурса, а на базе предыдущего сотрудничества.
Среди причин неэффективности этого способа взыскания недоимок специалисты называют несогласованные действия ГНС и Универсальной товарной биржи, слабый интерес налоговых органов к реализации арестованного имущества. За анализируемый период было проведено лишь 338 из 2138 запланированных аукционов, в основном из-за отсутствия участников.
Существуют и законодательные пробелы. Один из них уже исправлен - ГНС и НКФР утвердили нормативный акт, прописывающий процедуру продажи арестованных ценных бумаг. Но продолжает существовать «промежуточный» счет, на который судебные исполнители на неопределенный срок перечисляют взысканные средства должников перед тем, как направить их в тот или иной бюджет. В отчете СП приводится пример, когда деньги с этого счета судебный исполнитель использовал в личных целях, положив их на депозит на три месяца под 12%.
На взгляд Виорела Дандара, председателя АСАР, столь «скромные» (для государства) результаты применения процедуры взыскания долгов через арест имущества обоснованы и объяснимы. «Вероятнее всего, налоговики стараются не доводить дело до распродажи имущества через биржу. Считаю, что эта процедура должна быть в большей степени элементом устрашения, и к ней стоит прибегать только после того, как исчерпаны все остальные способы. Нужно дать возможность предприятию «выкарабкаться» из долговой ямы самому, если есть факторы, показывающие, что оно на это способно, - говорит он. - Кроме того, что она психологически тяжела для налогоплательщика, продать такое имущество сложно, и обычно цены приходится сильно сбрасывать».
Из разговоров с сельхозпроизводителями, на несобранный урожай которых был нынешней весной наложен арест, выяснилось, что именно невысокие цены его реализации через Универсальную товарную биржу заставили их избежать этой процедуры и покрыть долги при помощи кредита. «С другой стороны, иногда предприятию выгоднее выставить на продажу автомобили «люкс» или иные непроизводственные активы, чем потерять средства на счетах», - добавляет аудитор Владимир Мельник.
Другая причина, по которой процедура ареста и продажи имущества реже всего используются для покрытия долгов предприятий, кроется в условиях, которые выставляются для участников торгов. Во-первых, это взнос в 1,5 тыс. леев и банковская гарантия. «Продажа имущества должников широко практикуется на западе, компании используют возможность приобрести оборудование, ценные бумаги, транспорт или недвижимость, - продолжает Мельник. - Но для небольшой молдавской компании взнос за участие – немалые средства, а получить гарантию банка могут тоже далеко не все. Кроме того, неясно, не придется ли возвращать имущество, если должник покроет долг, или насколько оно юридически «чистое».
Необходимо обратить внимание, подчеркивают специалисты, на профессиональный уровень специалистов ГНС, которые занимаются принудительным взысканием, чтобы у юристов предприятий не было возможности находить лазейки для оспаривания решения налоговой службы. Зачастую предприятия передают налоговикам добровольно транспорт или оборудование, изначально нереализуемые. В таких случаях применять процедуру вообще нет смысла, поэтому необходимы четкие законодательные параметры: какие объекты можно изымать в счет покрытия долгов и по какой рыночной стоимости.
Принудительное взыскание долгов в национальный публичный бюджет не часто попадает в фокус общественного внимания. Возможно, поэтому в этом вопросе накопилось множество несоответствий и проблем, влияющих на его результаты.
В недавно опубликованном отчете Счетной палаты об аудите соответствия процедур принудительного взыскания долгов ГНС и Таможенной службе отмечается: «За 2014-2016 годы средний уровень реализации исполнительных документов, относящихся к национальному публичному бюджету, составил 20,6%, или 177,7 млн леев».
Не менее важно, на наш взгляд, воздействие несовершенства процедур принудительного взыскания долгов на деятельность самих предприятий, передает экономическое обозрение logos.press.md.
Статья 194 НК определяет четыре способа принудительного исполнения налоговых обязательств перед НПБ. Аудиторы СП констатировали: от взыскания средств с банковских счетов должников за анализируемый период в бюджет поступило 1844,3 млн леев или 78,9% от общей суммы. Далее следуют средства, изъятые из кассы плательщика, – 9,8% или 228,2 млн леев. Стоимость имущества, арестованного и впоследствии возвращенного после добровольной оплаты должником недоимки, составила 168,7 млн леев (7,2%), плюс 10,4 млн леев – от продажи арестованного имущества. Средства, поступившие со счетов дебиторов должников, – 3,6% или 83,8 млн леев.
Снятие сумм задолженностей со счетов предприятия – основная процедура принудительного взыскания долгов в Молдове. Специалисты ГНС объясняют: она наиболее проста и эффективна, и главное, менее всего отражается на деятельности компании. В целом это так, но для небольшой и неокрепшей компании такая процедура априори болезненна, замечают эксперты.
По их мнению, блокирование банковских счетов и перевод средств компании для покрытия долгов перед национальным публичным бюджетом без соответствующего судебного решения пагубно сказывается на бизнес-среде. Такие действия оправданы только в случае, если есть доказательства злого умысла, преднамеренных действий, и вина предприятия не оспаривается.
«Если же вопрос касается разночтений налогового законодательства, на мой взгляд, вина предприятия сначала должна быть доказана в суде. В то же время, необходим механизм, позволяющий госбюджету получить неуплаченные налоги и сборы без остановки деятельности предприятия. Вероятность получения денежных средств намного выше, если предприятие сможет оплатить задолженность в рассрочку, чем, если оно войдет в процедуру ликвидации», - считает Владимир Мельник, аудитор компании ATAConsult.
Кроме блокирования счетов без судебного решения или результатов опротестования налогоплательщиком актов проверки, претензии экспертов касаются несовершенства самой процедуры. Например, у предприятий, располагающих подразделениями по всей республике, нередко образуются переплаты по одному подразделению и недоимки - по другому. Налоговики сразу выставляют инкассовое поручение по этой сумме. Раньше в подобных случаях даже блокировались счета предприятия. Налоговики должны более детально анализировать эти ситуации, так как инкассовое поручение может сорвать запланированную предприятием сделку или валютный платеж, говорят специалисты.
Аналогичны действия налоговой службы и в случае, если у предприятия по многим налогам зафиксированы переплаты, а по одному, из-за т.н. «человеческого фактора», - задолженность. И здесь необходимо анализировать ситуацию. Недоимка по одному из налогов, как правило, не связана со злым умыслом, поэтому лучше не подвергать опасности деятельность предприятия.
Нередко предприятие самостоятельно 25-26 числа месяца покрывает задолженность. Несмотря на это, налоговики снимают с его банковского счета такую же сумму. Они просто не видят оплату и не связываются с предприятием для выяснения причин недоимки. «Когда мы обратились с просьбой вернуть изъятую сумму, оказалось, что, согласно существующей процедуре, без налоговой проверки этого сделать нельзя. В результате ситуация подорвала текущую деятельность предприятия, так как ему на определенный период не хватало оборотных средств», - рассказывает о конкретном случае один из аудиторов.
Еще менее совершенна процедура взыскания долгов через арест и продажу имущества должника. Нередко под арест попадают объекты имущества на суммы, значительно превышающие задолженность. Или арестованное имущество долгое время находится на хранении из-за невозможности его продать. В отчете СП приводится пример хранения кишиневским предпринимателем 18 кг золота в течение многих лет по причине отсутствия его оценки. Это слишком дорогостоящая процедура. Оценка в системе взыскания долгов через арест и продажу имущества – самое «узкое» место из-за того, что чаще всего выбираются оценщики не посредством конкурса, а на базе предыдущего сотрудничества.
Среди причин неэффективности этого способа взыскания недоимок специалисты называют несогласованные действия ГНС и Универсальной товарной биржи, слабый интерес налоговых органов к реализации арестованного имущества. За анализируемый период было проведено лишь 338 из 2138 запланированных аукционов, в основном из-за отсутствия участников.
Существуют и законодательные пробелы. Один из них уже исправлен - ГНС и НКФР утвердили нормативный акт, прописывающий процедуру продажи арестованных ценных бумаг. Но продолжает существовать «промежуточный» счет, на который судебные исполнители на неопределенный срок перечисляют взысканные средства должников перед тем, как направить их в тот или иной бюджет. В отчете СП приводится пример, когда деньги с этого счета судебный исполнитель использовал в личных целях, положив их на депозит на три месяца под 12%.
На взгляд Виорела Дандара, председателя АСАР, столь «скромные» (для государства) результаты применения процедуры взыскания долгов через арест имущества обоснованы и объяснимы. «Вероятнее всего, налоговики стараются не доводить дело до распродажи имущества через биржу. Считаю, что эта процедура должна быть в большей степени элементом устрашения, и к ней стоит прибегать только после того, как исчерпаны все остальные способы. Нужно дать возможность предприятию «выкарабкаться» из долговой ямы самому, если есть факторы, показывающие, что оно на это способно, - говорит он. - Кроме того, что она психологически тяжела для налогоплательщика, продать такое имущество сложно, и обычно цены приходится сильно сбрасывать».
Из разговоров с сельхозпроизводителями, на несобранный урожай которых был нынешней весной наложен арест, выяснилось, что именно невысокие цены его реализации через Универсальную товарную биржу заставили их избежать этой процедуры и покрыть долги при помощи кредита. «С другой стороны, иногда предприятию выгоднее выставить на продажу автомобили «люкс» или иные непроизводственные активы, чем потерять средства на счетах», - добавляет аудитор Владимир Мельник.
Другая причина, по которой процедура ареста и продажи имущества реже всего используются для покрытия долгов предприятий, кроется в условиях, которые выставляются для участников торгов. Во-первых, это взнос в 1,5 тыс. леев и банковская гарантия. «Продажа имущества должников широко практикуется на западе, компании используют возможность приобрести оборудование, ценные бумаги, транспорт или недвижимость, - продолжает Мельник. - Но для небольшой молдавской компании взнос за участие – немалые средства, а получить гарантию банка могут тоже далеко не все. Кроме того, неясно, не придется ли возвращать имущество, если должник покроет долг, или насколько оно юридически «чистое».
Необходимо обратить внимание, подчеркивают специалисты, на профессиональный уровень специалистов ГНС, которые занимаются принудительным взысканием, чтобы у юристов предприятий не было возможности находить лазейки для оспаривания решения налоговой службы. Зачастую предприятия передают налоговикам добровольно транспорт или оборудование, изначально нереализуемые. В таких случаях применять процедуру вообще нет смысла, поэтому необходимы четкие законодательные параметры: какие объекты можно изымать в счет покрытия долгов и по какой рыночной стоимости.