Миллиардер Лес Векснер, контролирующий Victoria’s Secret, не учился в Гарварде. Он окончил Университет штата Огайо в 1959 году. Однако с 1989 года бизнесмен делает пожертвования в пользу этого ведущего американского вуза, а в период с 2003 по 2012 год передавал на нужды Гарварда $1,5-2,1 млн в год.
В 2013 году благотворительный фонд Векснера резко увеличил размер пожертвований и подарил университету $8,5 млн как часть давно запланированного пожертвования на строительные нужды. Так совпало, что именно в этом году старший из четверых его детей начал учиться в Гарварде. Пожертвования продолжались. Фонд Векснера передал Гарварду $26 млн в 2014 году, $7 млн — в 2015 году и $14,5 млн — в 2016 году. Трое других детей Векснера поступили в университет в 2014, 2015 и 2017 годах. Детей бизнесмена нельзя назвать лентяями: один — заменяющий гребец в команде Лиги плюща, второй учится в магистратуре по специальности «Образование» (в Гарварде), а третий посещает занятия в Школе государственного управления им. Кеннеди.
Но в обстановке высочайшей конкуренции Лиги плюща, когда даже выдающиеся студенты могут не пройти отбор, фамилия Векснер в университете, которому ваш отец регулярно делает пожертвования, точно не повредит.
Денежные переводы Векснера — пример типичного поведения миллиардеров. В отличие от тех, кто оказался замешан в мошеннической схеме, раскрытой ФБР на прошлой неделе, американским миллиардерам не нужно нарушать закон, чтобы помочь своим детям поступить в лучшие университеты: вместо этого они могут воспользоваться преемственностью и деньгами, что нередко и делают. Причем происходит это из поколения в поколение.
Пожалуй, один из самых ярких эпизодов, когда семья миллиардеров делала пожертвования университету до поступления ребенка, затрагивает родственника президента Дональда Трампа. В 1998 году магнат рынка недвижимости Чарльз Кушнер, выпускник Университета Нью-Йорка, предположительно пожертвовал $2,5 млн Гарварду, прежде чем его сынДжаред Кушнер, который сейчас является старшим советником своего зятя, президента Трампа, был принят в университет. Случай Кушнера впервые описал журналист Дэниел Голден, автор книги «Цена поступления» (Price of Admission) — о том, как состоятельные люди «покупают» своим детям места в лучших академических учреждениях страны. Кушнеры давно отклонили эти претензии.
«Система поступления в университеты, которая отдает предпочтение детям из семей, которые учатся в том или ином вузе на протяжении нескольких поколений или делают пожертвования, — это [законная и] более изящная версия того, что стало известно в результате недавнего скандала с поступлениями», — говорит Ричард Каленберг, старший научный сотрудник Century Foundation, который изучает неравенство в высшем образовании.
Трудно определить, насколько богатство и щедрость миллиардеров помогает их детям или внукам пройти отбор, но они определенно играют свою роль. Есть множество примеров того, как дети миллиардеров поступают в те же престижные университеты, что и их отцы и деды. Миллиардер и основатель хедж-фонда Стивен Мандел имеет почти вековые связи со своей альма-матер, Дартмутским колледжем. Его дед учился там в 1920-е годы, его отец — в 1950-е. Сам Стивен закончил Дартмут в 1978 году, был председателем совета попечителей и сопредседателем кампании по сбору пожертвований, собравшей $1,3 млрд. Он даже назвал свою инвестиционную фирму Lone Pine Capital в честь сосны на территории университетского кампуса, в которую, по университетской легенде, в 1887 году ударила молния. Неудивительно, что двое из троих детей Манделаучились там же. Магнат рынка недвижимости из Кремниевой долины Джон Аррилага окончил Стэнфордский университет в 1960 году. Он отправил туда же свою дочь, окончившую университет в 1992 году, после чего пожертвовал университету $100 млн в 2006 году и обязался пожертвовать еще $151 млн в 2013 году.
Девелопер Рик Карузо имел многолетние связи с Университетом Южной Каролины (USC) задолго до того, как туда поступили его дети. Когда на прошлой неделе разразился скандал с коррупционными схемами поступления в элитные американские вузы, стало известно, что на яхте Карузо вместе с его дочерью Джанной бывала Оливия Джейд, мать и отец которой якобы были вовлечены в эту схему (их обвиняют во взяточничестве).
Хэнк Карузо, отец Рика и основатель Dollar Rent-A-Car, поступил в USC, но бросил учебу ради службы во флоте во время Второй мировой войны. В 1980 году Рик окончил университет с дипломом в сфере бизнеса. Все четверо его детей учились или сейчас учатся в университете, а имя Карузо носят как минимум два университетских здания: Католический центр им. Карузо и Департамент отоларингологии им. Тины и Рика Карузо.
По данным публичной отчетности, Карузо начал делать пожертвования USC в 1992 году. В 2006 году он пожертвовал $1 млн университетскому Католическому сообществу, а в 2015 году пообещал выделить еще $25 млн. В том же году он стал председателем совета попечителей USC и пожертвовал примерно $2 млн. Тогда же его младшая дочь Джанна начала учебу в университете. В общей сложности фонд Карузо пожертвовал $15,8 млн и пообещал выделить университету еще $26 млн.
Представители USC заявили Forbes, что вуз «зависит от щедрых пожертвований дарителей в том, что касается помощи студентам, но приемная комиссия не принимает во внимание пожертвования семьи, когда рассматривает заявку студента». А вот преемственность очень важна для абитуриентов. «Мы гордимся тем, что обучали многие поколения «троянцев» [название футбольной команды USC], число потомственных студентов USC составляет до 13-19% от набора ежегодно», — сообщил представитель университета.
Клан Перельманов имеет тесные связи с Университетом Пенсильвании. Покойный инвестор Рэй Перельман пожертвовал университету не менее $250 млн, включая $225 млн для медицинского факультета в 2011 году. Многие из детей и внуков Рэя учились в Университете Пенсильвании, в том числе его сын Рон Перельман, состояние которого сейчас оценивается в $9,1 млрд. В честь Рона было названо недавно открытое здание факультета политологии и экономики.
Еще один миллиардер и выпускник Университета Пенсильвании — покойный Джон Хантсман, один из крупнейших попечителей Уортонской школы бизнеса. В честь него названа программа двойных дипломов в сфере международных отношений и бизнеса (в 1997 году он пожертвовал более $10 млн на ее создание). Сын бизнесмена Джон-младший закончил Колледж искусств и наук Университета Пенсильвании в 1987 году, другой сын, Дэвид, окончил тот же колледж в 1992 году. Третий сын, Пол, получил степень магистра в Уортоне в 2000 году, когда Хантсман-старший входил в Надзорный совет вуза.
Такие университеты, как Гарвард, который может похвастатьсявыпускниками-миллиардерами вроде бывшего генерального директора Microsoft Стива Балмера и сооснователя Airbnb Нейтана Блечарзика, признают, что у студентов из «династий» и детей состоятельных жертвователей есть преимущество. Согласно официальному заявлению Гарварда, спортсмены, дети выпускников Гарварда, абитуриенты из особого списка декана или директора (куда могут входить дети жертвователей) и дети преподавателей и сотрудников университета составляют 29% набора.
Но насколько пожертвования — или возможные пожертвования — повышают вероятность того, что студент будет принят? По словам Мэнди Хеллер Адлер, которая основала компанию International College Counselors и консультировала миллиардеров и миллионеров по поводу того, как их дети могли бы поступить в университет, богатство — лишь один из факторов, хотя и значительный.
«Это важная составляющая. Менее удачная заявка может быть принята, если поступает от конкретной группы, и жертвователи — одна из таких групп», — говорит Адлер.
Однако университет не забывает обо всех стандартах, когда просматривает заявку от ребенка миллиардера. Адлер говорит, что работала с состоятельными семьями, дети которых не смогли поступить из-за низких баллов за тесты или школьных оценок. Она не согласна с утверждением, будто богатые семьи могут купить своему ребенку место в престижных университетах.
«Университетам нужны деньги, но возможно, не ваши деньги, — говорит она. — Они не продают места тем, кто предложит самую высокую цену».
В октябре 2018 года Гарвард защищался в федеральном суде от обвинений в дискриминации против студентов азиатского происхождения, утверждая, что университет использует расовые квоты для поддержания разнообразия.Иск, поданный некоммерческой организацией «Студенты за справедливый прием в университеты» в 2014 году, проливает свет на зачастую скрытые подробности того, как Гарвард принимает решения по поводу абитуриентов. Суд вынесет решение по иску этим летом.
Одна из самых информативных составляющих дела — электронная переписка между Дэвидом Эллвудом, который руководил Школой государственного управления им. Кеннеди в Гарварде, и главой приемной комиссии Уильямом Фитцсиммонсом.
В письме 2013 года, с темой «Мой герой», Эллвуд писал Фитцсиммонсу о том, что он «сотворил чудо», приняв студента, имя которого было скрыто, потому что родители студента «уже пообещали поспособствовать строительству здания». Еще двое студентов, принятых в Гарвард, «пообещали крупные суммы денег стипендиальным фондам до вашего решения».
Электронная переписка ясно показывает обмен между Гарвардом и абитуриентами из известных семей или семей крупнейших жертвователей.
«Откровенное взяточничество, о котором мы узнали из обвинений, выдвинутых на прошлой неделе, — это более грубая версия того, что происходит в элитных колледжах каждый день, — говорит Каленберг из Century Foundation, который выступал в качестве эксперта в деле 2018 года. — Университеты пользуются тем, что у них есть некий ограниченный ресурс, что-то ценное, что люди хотят, чтобы вынудить жертвователей платить за этот ресурс».
Миллиардер Лес Векснер, контролирующий Victoria’s Secret, не учился в Гарварде. Он окончил Университет штата Огайо в 1959 году. Однако с 1989 года бизнесмен делает пожертвования в пользу этого ведущего американского вуза, а в период с 2003 по 2012 год передавал на нужды Гарварда $1,5-2,1 млн в год.
В 2013 году благотворительный фонд Векснера резко увеличил размер пожертвований и подарил университету $8,5 млн как часть давно запланированного пожертвования на строительные нужды. Так совпало, что именно в этом году старший из четверых его детей начал учиться в Гарварде. Пожертвования продолжались. Фонд Векснера передал Гарварду $26 млн в 2014 году, $7 млн — в 2015 году и $14,5 млн — в 2016 году. Трое других детей Векснера поступили в университет в 2014, 2015 и 2017 годах. Детей бизнесмена нельзя назвать лентяями: один — заменяющий гребец в команде Лиги плюща, второй учится в магистратуре по специальности «Образование» (в Гарварде), а третий посещает занятия в Школе государственного управления им. Кеннеди.
Но в обстановке высочайшей конкуренции Лиги плюща, когда даже выдающиеся студенты могут не пройти отбор, фамилия Векснер в университете, которому ваш отец регулярно делает пожертвования, точно не повредит.
Денежные переводы Векснера — пример типичного поведения миллиардеров. В отличие от тех, кто оказался замешан в мошеннической схеме, раскрытой ФБР на прошлой неделе, американским миллиардерам не нужно нарушать закон, чтобы помочь своим детям поступить в лучшие университеты: вместо этого они могут воспользоваться преемственностью и деньгами, что нередко и делают. Причем происходит это из поколения в поколение.
Пожалуй, один из самых ярких эпизодов, когда семья миллиардеров делала пожертвования университету до поступления ребенка, затрагивает родственника президента Дональда Трампа. В 1998 году магнат рынка недвижимости Чарльз Кушнер, выпускник Университета Нью-Йорка, предположительно пожертвовал $2,5 млн Гарварду, прежде чем его сынДжаред Кушнер, который сейчас является старшим советником своего зятя, президента Трампа, был принят в университет. Случай Кушнера впервые описал журналист Дэниел Голден, автор книги «Цена поступления» (Price of Admission) — о том, как состоятельные люди «покупают» своим детям места в лучших академических учреждениях страны. Кушнеры давно отклонили эти претензии.
«Система поступления в университеты, которая отдает предпочтение детям из семей, которые учатся в том или ином вузе на протяжении нескольких поколений или делают пожертвования, — это [законная и] более изящная версия того, что стало известно в результате недавнего скандала с поступлениями», — говорит Ричард Каленберг, старший научный сотрудник Century Foundation, который изучает неравенство в высшем образовании.
Трудно определить, насколько богатство и щедрость миллиардеров помогает их детям или внукам пройти отбор, но они определенно играют свою роль. Есть множество примеров того, как дети миллиардеров поступают в те же престижные университеты, что и их отцы и деды. Миллиардер и основатель хедж-фонда Стивен Мандел имеет почти вековые связи со своей альма-матер, Дартмутским колледжем. Его дед учился там в 1920-е годы, его отец — в 1950-е. Сам Стивен закончил Дартмут в 1978 году, был председателем совета попечителей и сопредседателем кампании по сбору пожертвований, собравшей $1,3 млрд. Он даже назвал свою инвестиционную фирму Lone Pine Capital в честь сосны на территории университетского кампуса, в которую, по университетской легенде, в 1887 году ударила молния. Неудивительно, что двое из троих детей Манделаучились там же. Магнат рынка недвижимости из Кремниевой долины Джон Аррилага окончил Стэнфордский университет в 1960 году. Он отправил туда же свою дочь, окончившую университет в 1992 году, после чего пожертвовал университету $100 млн в 2006 году и обязался пожертвовать еще $151 млн в 2013 году.
Девелопер Рик Карузо имел многолетние связи с Университетом Южной Каролины (USC) задолго до того, как туда поступили его дети. Когда на прошлой неделе разразился скандал с коррупционными схемами поступления в элитные американские вузы, стало известно, что на яхте Карузо вместе с его дочерью Джанной бывала Оливия Джейд, мать и отец которой якобы были вовлечены в эту схему (их обвиняют во взяточничестве).
Хэнк Карузо, отец Рика и основатель Dollar Rent-A-Car, поступил в USC, но бросил учебу ради службы во флоте во время Второй мировой войны. В 1980 году Рик окончил университет с дипломом в сфере бизнеса. Все четверо его детей учились или сейчас учатся в университете, а имя Карузо носят как минимум два университетских здания: Католический центр им. Карузо и Департамент отоларингологии им. Тины и Рика Карузо.
По данным публичной отчетности, Карузо начал делать пожертвования USC в 1992 году. В 2006 году он пожертвовал $1 млн университетскому Католическому сообществу, а в 2015 году пообещал выделить еще $25 млн. В том же году он стал председателем совета попечителей USC и пожертвовал примерно $2 млн. Тогда же его младшая дочь Джанна начала учебу в университете. В общей сложности фонд Карузо пожертвовал $15,8 млн и пообещал выделить университету еще $26 млн.
Представители USC заявили Forbes, что вуз «зависит от щедрых пожертвований дарителей в том, что касается помощи студентам, но приемная комиссия не принимает во внимание пожертвования семьи, когда рассматривает заявку студента». А вот преемственность очень важна для абитуриентов. «Мы гордимся тем, что обучали многие поколения «троянцев» [название футбольной команды USC], число потомственных студентов USC составляет до 13-19% от набора ежегодно», — сообщил представитель университета.
Клан Перельманов имеет тесные связи с Университетом Пенсильвании. Покойный инвестор Рэй Перельман пожертвовал университету не менее $250 млн, включая $225 млн для медицинского факультета в 2011 году. Многие из детей и внуков Рэя учились в Университете Пенсильвании, в том числе его сын Рон Перельман, состояние которого сейчас оценивается в $9,1 млрд. В честь Рона было названо недавно открытое здание факультета политологии и экономики.
Еще один миллиардер и выпускник Университета Пенсильвании — покойный Джон Хантсман, один из крупнейших попечителей Уортонской школы бизнеса. В честь него названа программа двойных дипломов в сфере международных отношений и бизнеса (в 1997 году он пожертвовал более $10 млн на ее создание). Сын бизнесмена Джон-младший закончил Колледж искусств и наук Университета Пенсильвании в 1987 году, другой сын, Дэвид, окончил тот же колледж в 1992 году. Третий сын, Пол, получил степень магистра в Уортоне в 2000 году, когда Хантсман-старший входил в Надзорный совет вуза.
Такие университеты, как Гарвард, который может похвастатьсявыпускниками-миллиардерами вроде бывшего генерального директора Microsoft Стива Балмера и сооснователя Airbnb Нейтана Блечарзика, признают, что у студентов из «династий» и детей состоятельных жертвователей есть преимущество. Согласно официальному заявлению Гарварда, спортсмены, дети выпускников Гарварда, абитуриенты из особого списка декана или директора (куда могут входить дети жертвователей) и дети преподавателей и сотрудников университета составляют 29% набора.
Но насколько пожертвования — или возможные пожертвования — повышают вероятность того, что студент будет принят? По словам Мэнди Хеллер Адлер, которая основала компанию International College Counselors и консультировала миллиардеров и миллионеров по поводу того, как их дети могли бы поступить в университет, богатство — лишь один из факторов, хотя и значительный.
«Это важная составляющая. Менее удачная заявка может быть принята, если поступает от конкретной группы, и жертвователи — одна из таких групп», — говорит Адлер.
Однако университет не забывает обо всех стандартах, когда просматривает заявку от ребенка миллиардера. Адлер говорит, что работала с состоятельными семьями, дети которых не смогли поступить из-за низких баллов за тесты или школьных оценок. Она не согласна с утверждением, будто богатые семьи могут купить своему ребенку место в престижных университетах.
«Университетам нужны деньги, но возможно, не ваши деньги, — говорит она. — Они не продают места тем, кто предложит самую высокую цену».
В октябре 2018 года Гарвард защищался в федеральном суде от обвинений в дискриминации против студентов азиатского происхождения, утверждая, что университет использует расовые квоты для поддержания разнообразия.Иск, поданный некоммерческой организацией «Студенты за справедливый прием в университеты» в 2014 году, проливает свет на зачастую скрытые подробности того, как Гарвард принимает решения по поводу абитуриентов. Суд вынесет решение по иску этим летом.
Одна из самых информативных составляющих дела — электронная переписка между Дэвидом Эллвудом, который руководил Школой государственного управления им. Кеннеди в Гарварде, и главой приемной комиссии Уильямом Фитцсиммонсом.
В письме 2013 года, с темой «Мой герой», Эллвуд писал Фитцсиммонсу о том, что он «сотворил чудо», приняв студента, имя которого было скрыто, потому что родители студента «уже пообещали поспособствовать строительству здания». Еще двое студентов, принятых в Гарвард, «пообещали крупные суммы денег стипендиальным фондам до вашего решения».
Электронная переписка ясно показывает обмен между Гарвардом и абитуриентами из известных семей или семей крупнейших жертвователей.
«Откровенное взяточничество, о котором мы узнали из обвинений, выдвинутых на прошлой неделе, — это более грубая версия того, что происходит в элитных колледжах каждый день, — говорит Каленберг из Century Foundation, который выступал в качестве эксперта в деле 2018 года. — Университеты пользуются тем, что у них есть некий ограниченный ресурс, что-то ценное, что люди хотят, чтобы вынудить жертвователей платить за этот ресурс».